“Русская “Тоска” Пуччини” – так шутят в эти дни в Лирик-опере Чикаго. Еще бы, редко встретишь три русских имени в одной постановке. Дирижер – Дмитрий Юровский, самый молодой представитель славной династии Юровских. В партии барона Скарпиа – бас-баритон, солист Мариинского театра Евгений Никитин. В партии Тоски – солистка Мариинского театра, звезда лучших европейских оперных театров Татьяна Сержан. В США она выступает нечасто. Дебют певицы на американской оперной сцене состоялся в Опере Далласа в партии леди Макбет в “Макбете” Дж.Верди (открытие сезона 2007-08 годов). Лирик-опера Чикаго – ее второй оперный театр в Америке.
Я встретился с Татьяной незадолго до премьеры. Наш разговор начался с бессмертной оперы Джакомо Пуччини.
– Какое у вас отношение к Тоске? Вы любите свою героиню?
– Я люблю все партии, которые исполняю. Не любя своих героинь, невозможно вскрыть музыкальные секреты, разнообразить характер… Конечно, мне очень нравится и опера, и моя роль. “Тоска” – абсолютная музыкальная классика. Чудесная опера: красивая, мелодичная, живая…
– Что самое трудное для вас в “Тоске” в вокальном плане?
– У меня есть одна постоянная сложность – необходимость тотального контроля над эмоциями. Это касается всех опер, а “Тоски” – особенно. Эмоции не должны мешать пению, иначе можно попрощаться с голосом. Эмоции надо контролировать.
– В этом плане, наверно, легче концертное исполнение опер?
– Легче в том плане, что не надо двигаться по сцене, но все равно голосом надо передать все эмоции: и боль, и трагедию, и любовь, и ужас…
– Помогает, что рядом с вами – коллега по Мариинке, а с дирижером вы говорите на одном языке?
– Конечно! Я впервые работаю с Дмитрием Юровским. Он прекрасно чувствует музыку, с ним легко и удобно. Он участвовал во всех сценических репетициях, общался с солистами. Вообще, в конечном итоге за спектакль отвечает дирижер. Юровский это хорошо понимает… Мой коллега Евгений Никитин – замечательный певец. Мы с ним перед Новым годом спели “Тоску” в Мариинке. Для него это было первым исполнением партии Скарпиа. И вот – новая встреча в Чикаго.
Дебют Евгения Никитина в партии Скарпиа состоялся на новой сцене Мариинского театра 30 декабря 2014 года. В отличие от Никитина, Татьяна давно и успешно исполняет партию Тоски. Ее дебют в этой партии состоялся в Болонье, по словам певицы, в “добротном традиционном спектакле”. Потом были постановки в Палермо, на оперном фестивале в Брегенце, в Берлине, Мюнхене и Санкт-Петербурге.
– Про Лирик-оперу говорят, что это – театр традиционный, с понятными всем постановками. Никакого эксперимента, никакого радикализма… Вам не скучно?
– Любая постановка хороша, если она не идет вразрез с музыкой. У Пуччини в партитуре все написано. Он был прекрасный режиссер и все за всех продумал, расписал и отразил в музыке так, что поменять ничего невозможно. В музыке слышно, как герой закрывает окно… Когда ставят “Тоску”, режиссеру хочется сказать: “Не мешайте музыке!” Оставьте в покое Верди с Шекспиром, Чайковского с Пушкиным, оставьте в покое классиков. Пишите новую музыку и экспериментируйте. Нельзя ставить что-то несусветное, эксплуатируя прекрасную музыку. У нас в Питере после “Трубадура” люди говорили: “На сцене ничего не происходит, а нам нравится…”. Вы знаете, что им нравится? Что можно спокойно послушать музыку, насладиться голосами без всяких сумасшедших режиссерских наворотов. Ведь драматический и оперный режиссер – это две разные профессии. Оперный режиссер в первую очередь должен понимать музыку, идти за ней, а не пытаться эпатировать публику своими приемами…
Татьяна Сержан – лауреат театральной премии Санкт-Петербурга “Золотой Софит” за лучшую женскую роль в опере (Леонора в опере Дж.Верди “Трубадур”, Мариинский театр, сезон 2013-14 годов). Церемония награждения проходила в ноябре 2014 года. В числе награжденных в категории “Драматический театр” – Алиса Фрейндлих и Лев Додин…
– Вы любите драматический театр?
– Он мне интересен, особенно с хорошими актерами. Когда я пела леди Макбет, специально смотрела в БДТ спектакль Темура Чхеидзе. Был первый состав, все лучшие актеры во главе с Алисой Фрейндлих. Хорошо, но музыки не хватало!
– Сразу видно: взгляд оперной певицы…
– Может быть. После каждого монолога просится аккорд, а аккорда нет. Не хватает паузы, напряженности… Слово без музыки не так страшно. Музыка дополняет и углубляет. Я не ожидала такого эффекта.
Замечательный голос Татьяны Сержан мы могли по достоинству оценить в сентябре-октябре 2013 года, когда она исполняла партию леди Макбет в концертном исполнении “Макбета” Дж.Верди в Чикагском симфоническом центре и партию сопрано в “Реквиеме” Дж.Верди. Чикагским симфоническим оркестром на всех концертах дирижировал маэстро Риккардо Мути. Я спросил у певицы, как она работает с маэстро.
– Мы с ним много работали вместе, сделали оперы “Набукко”, “Двое Фоскари”, “Аттила”, “Эрнани”, “Макбет”… Мне кажется, о Верди и его музыке он знает все. Он приводит примеры из жизни Верди, цитирует его письма… Он требовательный. Дисциплинированный. Работает серьезно. Дает много профессиональных советов. Правит музыкально, текстово, смыслово, делает каждый акцент, объясняет, почему надо так, а не иначе. Любит импровизировать. “Отпускает” певца, но стоит рядом, помогает. Может быть, не всем он это позволяет, но я на себе почувствовала… Как он замечательно делает хоровые кульминации! А на концертном исполнении он сам и дирижер, и режиссер. Мути – очень харизматичный человек. Работа с ним является важным этапом в моей жизни.
– С Мути вы впервые попали в Америку…
– Да, это было в Нью-Йорке в 2007 году. Я исполнила главную партию в опере Хиндемита “Святая Сусанна”. Очень цельная, красивая опера. Всего двадцать семь минут. Спасибо маэстро, что нашел ее. Я пела Сусанну в постановках в Ла Скала, Лиссабоне, Монпелье…
Татьяна Сержан родилась в Петрозаводске. Окончила Санкт-Петербургскую консерваторию имени Н.А.Римского-Корсакова по специальностям “хоровое дирижирование” (класс профессора Ф.М.Козлова) и “вокал” (класс профессора Е.Н.Мануховой). В числе педагогов Татьяны Сержан – профессор консерватории Г.В. Заставный. После конкурса в Италии запись с голосом Сержан показали в Академии вокала в Турине, и оттуда пришло приглашение поучиться.
– Я приехала прослушиваться в агентство и получила первый контракт в Королевском театре Турина. Это была леди Макбет в “Макбете” Верди. Режиссером был эксцентричный Дэвид Паунтни. Там было все: и цепи, и прыжки, и сумасшествие… Я тогда не осознавала, но, видимо, моя леди Макбет стала переломным моментом в жизни. Пошли хорошие рецензии, предложения, приглашения, контракты…
– Вы поете вердиевскую леди Макбет. А как насчет “Леди Макбет Мценского уезда”? Не приглашали?
– Приглашали. Я пока не готова. Понимаете, сложно петь одновременно леди Макбет Верди и леди Макбет Шостаковича. К Шостаковичу надо готовиться отдельно. Я пою чаще всего Верди. Первую русскую оперу – “Пиковую даму” – спела меньше года назад. Что делать – все хотят Верди. Одно время все “хотели крови”. (Смеется.) Я ездила из театра в театр и пела леди Макбет. Выучить некогда было что-нибудь другое…
– Почему так получилось, что вы – яркое лирическое сопрано – поете Тоску, партию драматического сопрано?
– Мой педагог профессор Георгий Васильевич Заставный, у которого я училась после консерватории, говорил: “Ты можешь петь все, но своим голосом”. Это значит не изменять себе, своим внутренним убеждениям. Вообще, со стороны услышать свой голос и оценить себя невозможно.
– Вы много работали и продолжаете работать в Италии в то время, как многие певцы там выступать боятся. У вас не возникало проблем с публикой?
– На сегодняшний момент, нет, хотя до сих пор я себя чувствую в Италии иностранкой. Сразу выдает произношение и другое построение фраз. Кажется, что все мы умеем петь на итальянском языке, а итальянцы-то все слышат. Я бы посоветовала певцам разговаривать между собой на итальянском языке. Сколько со мной маэстро Мути работал над сценой письма в “Макбете”… Как только ты переходишь на разговорный язык, акценты вылезают еще больше, потому что фразы леди Макбет надо произносить магически. Совсем недавно я пела “Симона Бокканегра” в Ла Скала. Перед премьерой все волновались, это был мой дебют в партии Амелии. К счастью, все прошло хорошо.
– Как вы работаете над партиями?
– Отталкиваюсь от музыки, пауз, повторения. Слова приходят потом, как наполнение музыки. Я всегда спрашиваю режиссера и дирижера: “Почему?”. Мне всегда надо знать, почему.
– Из всех партий вашего репертуара какая самая близкая?
– Сложный вопрос. Они все очень трудные и разные. Верди для сопрано не написал ничего легкого. Когда учишь такие партии, это стоит многих усилий. Партии становятся родными, как дети. Выбрать какую-то одну невозможно.
– 12 января 2015 года ушла из жизни великая русская певица Елена Васильевна Образцова. Вам довелось с ней работать?
– К сожалению, не пришлось, но у меня сохранились воспоминания о ней. Когда я работала в Ла Скала над “Святой Сусанной”, в концертном зале Милана Teatro degli Arcimboldi ставилась “Пиковая дама” с Юрием Темиркановым. Я слушала генеральную репетицию. Партию Графини пела Елена Образцова. Это было потрясающе. Когда выходила Елена Васильевна, на нее смотрели и слушали, затаив дыхание, все… Перед нами была настоящая Графиня! Это был синтез вокала, музыки, театра, которого сейчас катастрофически не хватает. В такие моменты понимаешь, насколько опера – искусство синтетическое. Образцова была замечательной певицей. Сколько бы еще она могла сделать для молодых певцов как педагог и Артист! Ее уход – огромная потеря для нашей культуры… В Ла Скала в опере “Симон Бокканегра” партию Симона исполнял тенор Пласидо Доминго. Вот кто тоже не просто поет, а живет на сцене. Такое повторить невозможно. Мы играли пять спектаклей, и пять раз он “умирал”, падая навзничь так правдоподобно, что меня каждый раз ужас охватывал… Сегодня многие обладают прекрасными голосами, но вот стать Личностью в театре дано немногим. В итальянском языке есть такой термин: “presenza scenica” – “сценическое присутствие”. Я бы назвала это магией личности. Этому надо учиться у великих. Вообще, мне в жизни невероятно повезло с людьми, которые так или иначе оставили след в моей жизни. Это и педагоги, и коллеги, и друзья, и близкие, и любители оперы… Иногда это просто случайные встречи, иногда – кем-то брошенные фразы… Говорить об этом можно бесконечно.
Татьяна Сержан живет в Санкт-Петербурге. В 2014 году она была принята в труппу Мариинского театра, стала чаще выступать дома.
– Петь дома для меня много значит. У меня есть свой слушатель, который меня ждет. Это называется – петь на Родине. Есть люди, которые приходят на каждый спектакль. Кажется, они наизусть знают оперы. При этом они говорят, что одинаковых спектаклей не бывает, каждый спектакль уникален. Мы – певцы – это знаем, но очень приятно, что это замечают и слушатели. Лишнее доказательство того, что опера – живое искусство!
Nota bene! Билеты на оперу “Тоска” и на другие оперы сезона 2014-15 годов Лирик-оперы Чикаго можно заказать на сайте http://www.lyricopera.org/home.asp, по телефону 312-332-2244, а также приобрести в кассе театра по адресу: 20 North Wacker Drive, Chicago, IL 60606.
.
Сергей Элькин
