16 и 18 апреля, 8.00 pm; 17 апреля, 1.30 pm; 21 апреля, 7.30 pm. “Трифонов играет Рахманинова” – так называется концерт Чикагского симфонического оркестра (далее – ЧСО), в котором российский пианист-виртуоз Даниил Трифонов солирует в Первом фортепианном концерте С.Рахманинова. В программе также – Восьмая симфония Д.Шостаковича. За дирижерским пультом – маэстро Семен Бычков.
О дирижере предстоящих концертов я расскажу в следующем выпуске Музыкального обозрения. Сегодня – о солисте. (В статье использованы фрагменты моего интервью с пианистом.)
Даниил Трифонов родился в 1991 году. С 2000 по 2009 год учился в Московской музыкальной школе имени Гнесиных по классу Татьяны Зеликман. С 2009 года – студент Кливлендского института музыки по классу Сергея Бабаяна. Лауреат Третьей премии и специального приза за лучшее исполнение мазурки на Международном конкурсе пианистов имени Фредерика Шопена в Варшаве (2010 год). Лауреат Первой премии, приза зрительских симпатий, приза за лучшее исполнение камерной музыки и приза за лучшее исполнение произведения Шопена на Международном конкурсе пианистов имени Артура Рубинштейна в Тель-Авиве (2011 год). Лауреат Гран-при, приза за лучшее выступление с камерным оркестром и приза зрительских симпатий на XIV международном конкурсе пианистов имени П.Чайковского в Москве (2011 год).
После побед в Тель-Авиве и Москве пианиста узнал музыкальный мир. Сегодня Трифонов нарасхват, он играет с лучшими оркестрами и музыкантами на самых престижных сценах мира. Не новичок он и в Чикаго. После успешного сольного концерта на фестивале в Равинии в 2012 году состоялся его дебют с ЧСО. В беседе со мной Даниил рассказал, как проснулся у него интерес к занятиям музыкой: “Пианино было дома всегда. До пяти лет я не проявлял никакого интереса к этому инструменту, а потом вдруг стал сочинять. Родители обнаружили у меня абсолютный слух и решили отдать в музыкальную школу. Помню свое любопытство, с которым я разбирал новые сочинения, и отсутствие какой бы то ни было прагматической направленности и амбиций. Мне просто было дико интересно этим заниматься. Случались всякие казусы. Например, ярким впечатлением детства было выступление с Нижегородским академическим симфоническим оркестром. Мне было восемь лет, я играл первую часть Семнадцатого концерта Моцарта, и во время выступления у меня выпал молочный зуб”.
Когда родители увидели прогресс в игре сына на фортепиано, семья тронулась с места и отправилась в Москву. Даниил продолжил обучение в Гнесинской музыкальной школе в классе Татьяны Абрамовны Зеликман.
– Мы хотели попасть только к ней. До переезда в Москву я несколько раз приезжал к Татьяне Абрамовне, играл свой репертуар.
– Какие “особые приметы” выделяют ее среди педагогов?
– Огромное внимание к мельчайшим деталям, фактуре, фразировке исполняемого произведения, вдумчивое, серьезное отношение к музыке.
– И никакой конкурсной “муштры”?
– Татьяна Абрамовна меня берегла от частого выступления на конкурсах. Единственный конкурс, на котором я участвовал в то время, был телевизионный конкурс канала “Культура” “Щелкунчик”. Потом, в шестнадцать лет, я победил на конкурсе республики Сан-Марино, и с этого времени началась моя концертная деятельность.
У Татьяны Абрамовны Даниил Трифонов проучился девять лет, а потом в его жизни появился Кливлендский институт музыки (консерватория). По совету Татьяны Абрамовны Трифонов учится в классе Сергея Бабаяна.
– Я ценю Сергея Бабаяна как музыканта и педагога. И Зеликман, и Бабаян – представители разных ветвей одной фортепианной школы Нейгауза, только от разных учеников. Зеликман – ученица Теодора Гутмана, Бабаян – Льва Наумова и Веры Горностаевой. Учебу я начал с классической программы (бакалавриат), учил теорию музыки, историю музыки, другие предметы. Но эта программа требует постоянного присутствия, а с моими разъездами такое невозможно. После конкурса Шопена, который длился месяц, и месяца гастролей я перешел на специальную программу “Artist Certificate” для концертирующих артистов. Сейчас у меня гибкий график и меньшее количество обязательных предметов.
– Неужели после Гнесинской школы вам еще было чему учиться?
– Сольфеджио и гармония преподаются в Гнесинской школе на высочайшем уровне. После приезда в Кливленд я за полгода сдал курс, рассчитанный на два-три года… Зато были сложности, связанные с языком. У меня не было опыта общения. Пришлось брать английские курсы, сдавать TOEFL. Всегда есть чему учиться…
– Я понимаю, что вас уже замучали вопросами о трех конкурсах, после которых вас узнали во всем мире, но тем не менее не могу не спросить о них. Какой из них – Шопена, Рубинштейна или Чайковского – был самым трудным для вас?
– Пожалуй, конкурс Чайковского. Я на нем выступал после конкурса Рубинштейна и поездки по Израилю в качестве лауреата. Мне пришлось там играть четырнадцать концертов в течение пятнадцати дней. На следующий день после последнего концерта я прилетел в Москву и в тот же день уже выбирал рояль к конкурсу Чайковского. Не было даже малейшей передышки! Самым трудным было выдержать этот ритм. После окончания конкурса отходил еще в течение нескольких недель.
– Зачем вы участвуете в конкурсах?
– Если от конкурса к конкурсу выступать с одной и той же программой, то они никакой пользы не принесут. Для меня конкурс является отличной возможностью подготовить новый репертуар. Вот, например, конкурс Шопена. Я к нему начал готовиться за год. Надо было подготовить три часа музыки Шопена, из которых большинство произведений были для меня новыми. Для конкурса Чайковского я выучил Двадцать третий концерт Моцарта, сочинения Шумана, Первый концерт Чайковского и Двенадцать этюдов Шопена, опус 25. Я рассматриваю игру на конкурсе как возможность показа нового репертуара перед очень требовательной публикой.
– Очень часто мнение публики не совпадает с мнением членов жюри. У каждого свои вкусы, пристрастия. В искусстве все относительно…
– При этом не менее часто мнение публики совпадает с мнением жюри, а иногда мнение одной части публики не совпадает с мнением другой. Но все же есть определенные критерии, по которым можно понять уровень музыканта вне зависимости от музыкальных привычек, вкусов или школы. Не знаю, надо побыть “в шкуре” члена жюри. У меня было несколько предложений судить юношеские конкурсы, но мне сейчас намного интереснее учить новые произведения, чем судить других. Может быть, в будущем…
– Кто повлиял на ваше музыкальное развитие?
– Мои родители и педагоги. Я особенно ценю в них бескомпромиссность в музыкальных решениях и честность.
– Какие пианисты служат для вас кумирами в фортепианном искусстве?
– На уроках Татьяны Абрамовны я часто слушал записи великих пианистов прошлого: Игнаца Фридмана, Сергея Рахманинова, Владимира Горовица, Альфреда Корто, Артура Шнабеля. Все они являются моими кумирами.
– Слушая записи, вы заимствуете их манеру?
– Иное видение произведения другими исполнителями может только обогатить интерпретацию, подчас вырваться из плена собственных заблуждений. Но копировать других не стоит. Имитация никогда не заменит интерпретацию. Все равно любой материал должен быть пропущен через себя. Мы исполняем не просто ноты – мы выражаем образы и эмоции композитора. И вот здесь проявляется индивидуальность. Все равно сыграть так, как бы хотел композитор, не представляется возможным. Многие композиторы как раз были известны открытостью к новым трактовкам. Необходимо доверяться естественному музыкальному течению и иметь почти детскую непосредственность в реакции на музыкальный материал.
– Выходя на сцену, вы думаете о том, какое впечатление вы произведете на публику, или это уходит на второй план?
– И не на второй, и не на третий, а куда-то глубже. Нужно научиться полностью абстрагироваться от всего того, что выставляет вперед исполнителя, а не композитора. Прежде всего важна концентрация на музыке. Нужно быть честным с музыкой. Игра, рассчитанная исключительно на внешний эффект, зачастую убога во вкусовом отношении. Не продавать душу дьяволу – это, конечно, очень громко звучит, но только так можно добиться определенного уровня в искусстве.
– Какой вид музицирования вам ближе: сольный концерт, концерт с оркестром или камерное выступление?
– Интересен любой вид музицирования. Если рядом замечательный оркестр, дирижер или камерные исполнители, то совместное музицирование обогащает и приносит дополнительные эмоции. Сольное выступление имеет немного другую специфику, основанную на большей сосредоточенности, уединенном погружении в музыку.
– Где вам комфортнее выступать: в России, Америке или Европе?
– В России большое количество зрителей с “чуткими ушами”, в Германии всегда чувствуется атмосфера абсолютного внимания и уважения к музыке. Это необычайно культурная страна. Вот уж где никогда в зале не зазвонит телефон! Я очень люблю американскую публику – эмоциональную и позитивно расположенную к артисту. Очень необычным опытом было для меня выступление в Рио-де-Жанейро. Я был поражен теплотой, открытостью, коммуникативностью публики.
– Не только футболом интересуются!
– Нет, у них столько хороших пианистов…
– Вам нравится Кливленд?
– Очень. Может быть, он не обладает такой притягательностью в плане активной, бурной жизни, как Москва или Нью-Йорк, зато притягивает почти медитативной концентрацией на творчестве. В Кливленде есть возможность углубиться в новый репертуар. Такой возможности в других местах найти трудно… Если у меня отобрать инструмент на несколько дней, мука будет нестерпимой. Я могу себе позволить один день отдыха, не больше. После этого наступают активные занятия. Я занимаюсь от шести до восьми часов в день, когда на каникулах. Во время концертных турне время сокращается до четырех – максимум пяти часов.
Несмотря на максимальную погруженность в музыку, Даниил Трифонов не выглядит затворником. Он занимается спортом, предпочитает плавание и бег, любит футбол. Главное увлечение Даниила – живопись.
– Стараюсь не пропускать художественных выставок. Огромное впечатление на меня произвела большая выставка картин Рембрандта в Кливлендском музее искусств.
Официальный сайт пианиста – http://www.daniiltrifonov.ru/.
За час перед началом концертов на втором этаже Симфонического центра (16, 18 и 21 апреля, Grainger Ballroom; 17 апреля, Armour Stage) состоятся тридцатиминутные беседы музыковеда Дерека Матсона об исполняемых произведениях.
19 апреля, 3.00 pm. Единственный в этом сезоне сольный концерт одного из самых блистательных пианистов современности Евгения Кисина. В программе – Двадцать первая соната (“Аврора”) Л.ван Бетховена, Четвертая соната С.Прокофьева, ноктюрны и мазурки Ф.Шопена, Венгерская рапсодия Ф.Листа.
Многие из вас наверняка помнят маленького вихрастого мальчика Женю Кисина с пионерским галстуком на шее и его первые концерты в Большом зале московской консерватории в марте 1984 года. С оркестром Московской филармонии под управлением Дмитрия Китаенко Кисин исполнял фортепианные концерты Шопена. Никакие овации не смущали двенадцатилетнего Женю, ибо он с раннего детства полностью владел собой и сохранял свой невозмутимо-загадочный вид. Не каскадом блестящих пассажей, не ранней раскрепощенной артистичностью выделялся юный пианист среди других одаренных детей. В нем с первых нот обнаруживалась тончайшая поэтичность, которая затрагивала самые сокровенные струны и приводила слушателей в состояние потрясения. Как-то раз пианиста спросили, чего он боится больше всего на свете. Немного подумав, Евгений ответил: “Рутины. Хочется сохранить благоговение перед Музыкой – иначе играть просто бессмысленно”.
10 октября 2015 года Евгению Кисину исполняется 44 года. Он давно уже превратился в знаковую фигуру мировой музыкальной сцены. За эти годы раскрылись новые грани его незаурядного таланта, но неизменным осталось одно – “благоговение перед Музыкой”.
Первое выступление Евгения Кисина с ЧСО состоялось в марте 1992 года. За дирижерским пультом стоял Даниэль Баренбойм. С тех пор пианист часто бывает в Чикаго. Феерические пассажи и тончайшие туше, полное владение инструментом и абсолютное взаимопонимание с оркестром, эмоциональная интенсивность и глубокое понимание сути музыки великих композиторов… – каждый раз Евгений Кисин поражает любителей музыки, каждый его концерт становится поистине незабываемым праздником Настоящего Искусства. Вот что сам музыкант говорит о своих ощущениях перед выступлениями: “Сначала страшно. Рояль посередине, зал полон… Это хорошо слышно: как будто волны накатывают. Ощущение, что находишься внутри звуковой воронки, которая засасывает… А потом приходит состояние восторга, полета. Я редко бываю до такой степени счастлив!..” Вот это чувство счастья вместе с пианистом разделяют все те, кто бывают на его концертах. Тем более, что объявленной программой дело не ограничивается. Просто так Кисина не отпускают. Публика требует “бисов”, и пианист не обманывает ожиданий. Бывает, их количество тянет на хорошее третье отделение. Один раз Кисин сыграл в Чикаго одиннадцать “бисов”! Но и это не предел. Рассказывают, что его рекордом было четырнадцать “бисов”!
Обратите внимание. На концерт Кисина продаются билеты на сцену.
Официальный сайт пианиста – http://www.kissin.dk/.
Даниил Трифонов, Евгений Кисин, Семен Бычков – невероятное по концентрации количество прекрасных музыкантов! И это только программа одной недели! Такому количеству звезд может позавидовать любой город в мире! Праздник Музыки в Чикаго продолжается.
Nota bene! Билеты на все концерты этого сезона и абонементы на концерты сезона 2015-16 годов можно заказать на сайте Чикагского симфонического центра www.cso.org, по телефону 312-294-3000, по почте, а также приобрести в кассе по адресу: 220 South Michigan Avenue, Chicago, Il 60604. Билеты на одиночные концерты сезона 2015-16 годов появятся в продаже летом.
.
Сергей Элькин
http://sergeyelkin.livejournal.com/
.
