„Не так просто все на Востоке“ – следует мнения из Lenta.ru
Гражданская война в Сирии началась весной 2011 года. Число погибших превысило 230 тысяч человек, число беженцев — 11,5 миллиона. Мятежники выступают за свержение Асада. Часть территории страны захватила запрещенная террористическая организация «Исламское государство». Международная коалиция во главе с США наносит по позициям ИГ удары с воздуха.
А до «арабской весны» отношения Анкары и Дамаска были более чем теплыми. Турция, претендующая на роль регионального лидера, пыталась при помощи режима Асада нарастить свое влияние в арабском мире. В том числе заработать авторитет на участии в урегулировании палестинского вопроса: учитывая, что в тот момент штаб-квартира ХАМАС находилась в Дамаске, сделать это можно было только через Сирию. В свою очередь сирийцы старались через турок ослабить роль Саудовской Аравии и надавить на Израиль, дабы вернуть себе Голаны и извлечь выгоды от решения той же палестинской проблемы.
Кроме того, Эрдоган и Асад поддерживали тесные личные отношения: оба лидера дружили семьями, нередко вместе проводили отпуск и даже называли друг друга братьями.
«Арабская весна» вызвала в Турции шок – турки реагировали на происходившие события с запозданием, по сути уступив Ливию и Египет своим соперникам — саудовцам и Катару. Но к моменту, когда волна «арабской весны» докатилась до Сирии, турецкие политики уже сменили приоритеты и выработали, как им казалось, верную стратегическую линию: ставку на умеренных суннитов-исламистов, заинтересованных в реализации «турецкой модели» и ориентированных на союз с Анкарой. После того как турки не сумели убедить Асада предоставить место во власти умеренным исламистам, Анкара начала против сирийского режима необъявленную войну.
Однако режим Асада оказался крепче, чем предполагалось, и турецкая стратегия забуксовала. Анкара разочаровалась в своих союзниках из ССА. Режим Реджепа Тайипа Эрдогана решил, что правительство Башара Асада рухнет, и Турция с Саудовской Аравией и Катаром быстро поделят добычу. В Сирии Турция должна была получить газопровод, нефтепровод и, видимо, какие-то куски территории. Вместо этого Эрдоган получил гражданскую войну у соседей и пару миллионов беженцев на своей территории.
В этой ситуации Дамаск ухитрился даже нанести контрудар, возобновив подпитку деньгами и оружием Рабочей партии Курдистана и шиитских организаций в Турции. Но наиболее успешным ходом сирийских властей стало предоставление курдам широкой автономии, что автоматически превратило их в союзников режима в борьбе с исламистами, поставило заслон на пути возможного турецкого вторжения, а заодно создало для Турции источник постоянной головной боли.
Прямое вторжение турков на населенные и управляемые курдами земли означало бы затяжную партизанскую войну, которая быстро перекинулась бы на территорию самой Турции.
Теперь турецкое руководство вынуждено еще раз менять свою внешнеполитическую стратегию, — и, похоже, за неимением других серьезных сил в Анкаре всерьез рассматривают ставку на «Исламское государство». Исламисты способны поставлять Турции ресурсы, выступать проводниками нужной Анкаре политики, и при их помощи правительство Эрдогана, наконец, сможет решить навязшую в зубах курдскую проблему.
Почему Турция — основной покупатель нефти, поставляемой ИГ, — говорит Сатановский. — Почему MIT (Национальная разведывательная организация Турции — прим. «Ленты.ру») и другие турецкие спецслужбы „Исламскому государству“ помогают оружием, почему боевики проходят через турецкую границу. К туркам множество вопросов. Они имеют прямые отношения с ИГ, это факт, и при этом формально находятся в стане антитеррористической коалиции».
Россия показательно наращивает мощь, дабы убедить Вашингтон, Анкару, Эр-Рияд и Доху, что у конфликта в Сирии нет военного решения, и нужно прекратить гражданскую войну, создать объединенный фронт и сосредоточиться на борьбе с ИГ.
Попытки Вашингтона блокировать переброску техники Асаду провалились: Болгария покорно закрыла свое небо, но заработал восточный маршрут — через Иран и Ирак.
Вашингтона явно нет монолитной позиции. С одной стороны, реакция негативная — как и в предыдущие годы, говорится, что Россия поддерживает нелегитимный преступный режим. Но в Белом доме не могут не понимать, что ситуация за это время изменилась, и альтернатива нелегитимному и преступному режиму еще менее легитимна и еще более преступна. Поэтому звучат и такие голоса: „Если русские готовы рисковать, то почему нет?
Для Москвы поддержка Асада важна с точки зрения собственного позиционирования в мире, а также как часть борьбы с исламским экстремизмом на территории России (не секрет, что в рядах ИГ сражаются сотни выходцев с постсоветсокго пространства). Для Ирана же выживание режима Асада значит гораздо больше. Падение шиитского правительства в Дамаске означало бы серьезное поражение Тегерана в его противостоянии с суннитскими монархиями.
Нетаньяху прямым текстом заявил: «Я здесь из-за проблем с безопасностью, которые становятся все серьезнее на наших северных границах. Иран и Сирия вооружают радикальную исламскую террористическую организацию „Хезболла“ современным оружием. Параллельно с этим Иран при поддержке сирийской армии пытается создать второй террористический фронт против нас на Голанских высотах».
Российский президент заверил израильского премьера, что все действия Москвы в регионе «всегда были и будут очень ответственными».
Бывший командующий войсками США в Ираке и Афганистане и бывший директор ЦРУ Дэвид Петреус назвал Сирию геополитическим Чернобылем. «Как и в случае ядерной катастрофы, продукты распада из Сирии могут быть с нами на протяжении десятилетий. И чем дольше мы позволяем конфликту продолжаться, тем сильнее будет урон», — резюмировал бывший командующий.
В качестве способа выхода из ситуации он предложил защиту суннитского населения Сирии от бомбардировок правительственных сил, лояльных президенту-шииту Башару Асаду. Тогда, по его мнению, местные сунниты поддержат американцев в борьбе с боевиками «Исламского государства» (ИГ).
«Российские действия в Сирии — еще одно напоминание, что когда США не проявляют инициативу, вакуум силы заполняют другие страны, часто в ущерб нашим интересам», — прокомментировал он.
В тот же момент сирийские правительственные силы использовали новые российские самолеты для нанесения авиаударов по боевикам «Исламского государства». Об этом сообщает Reuters со ссылкой на Сирийскую обсерваторию по правам человека (Syrian Observatory for Human Rights, SOHR).
На канале CBS, отвечая на вопрос о том, желает ли он спасти власть сирийского президента Башара Асада, Владимир Путин ответил: „Крушение легитимной власти в Ливии привело к тому, что все государственные учреждения распались. Мы видим аналогичную ситуацию в Ираке“, — добавил он.
Путин подчеркнул, что не существует иного решения сирийского кризиса, нежели укрепление эффективных государственных структур и оказание им помощи в борьбе с терроризмом. В то же время, отметил он, следует призывать их к участию в диалоге с благоразумной частью оппозиции и проведению реформ.
Тем, кто желает ухода Асада, Путин порекомендовал обратиться к сирийскому народу. По его словам, лишь народ Сирии имеет право решать, кто и как должен управлять страной.
.
Тъй като моите роднини са от повече от година бежанци, настанени по лагерите в Ливан (най-лошите като условия), ще ви кажа накратко как става горе-долу бягството и подготовката за него, без да се увличам в излишни детайли.
Обикновено бягащите живеят или в близост до фронтова линия или район, в който се водят военни действия, или в райони, където се използват варелни бомби, въздушни удари и тежка артилерия. По данни на хуманитарни организации, за първите шест месеца на 2015 силите на правителството в Сирия са убили 7 894 цивилни, а „Ислямска държава“ още 1 131 души.
Напускащите при първата вълна (т.е. от 2012 до 2014) бяха в най-тежко положение. Имаше случаи на избягали хора буквално само с дрехите, които носят в момента на бягството. Обикновено това бягство се случваше след арести, гонение, убийства, отвличания или масивна военна офанзива и тези хора са най-вече от гранични райони – затова избягаха предимно в Турция, Ливан, Йордания и Ирак. Една голяма част от това население произлиза от по-бедните съсловия и не можеше да си позволи по-далечно бягство. Другата причина е, че онези, които стигат Европа обикновено имат причина за това – роднини или обещано убежище – но те са една много малка част от целия брой бежанци. А статистиката най-добре показва засилването на военните действия в Сирия: от 2014 до 2015 броят на бежанците се е увеличил от 2 200 000 на 4 100 000 в средата на тази година, а загиналите, които в началото на 2014 са били 125 000, днес са 300 000. Голяма част не успяват да избягат – те са т.нар. вътрешноразселени лица, чиито брой е близо 9 милиона.
Преди да заминат, т.е. преди да вземат решение, че ще избягат по-далеч от околните държави, повече хора гледат да се подготвят добре – все пак ги чакат 20 дни на преход, най-вече пеша. Докато при първата голяма бежанска вълна от 2012 мнозина избягаха без да успеят да вземат документи (а често и нямаха такива, заради унищожено имущество), пари и дрехи, то сега отправящите се на път отделят няколко месеца предварително за подготовка, през които месеци главно се събират пари от продажба на имущество, на лични вещи и земи. Трябва да се отбележи, че събирането на пари е трудно в Сирия предвид инфлацията, срива на сирийската лира и гражданската война. Има случаи на бежанци, които идват до Европа с около 15 000 до 20 000 евро и това са най-вече онези, които са имали работа или собствен бизнес, но не са успели да издържат повече на гражданската война. Тези хора са в голямата си част образовани и принадлежат най-вече към средната класа в Сирия, успяла да остане не толкова силно засегната през последните две години.
Сами разбирате, че това са хора, които са имали живот, възможности и позиции. Те имат телефони, защото могат да си ги позволяват и когато не им ги вземат по границите, те пристигат до Европа с тях. Част от онези 20 000 евро, които носят със себе си отиват за трафиканти и подкупи (защото стените и гранична полиция спират възможностите за легално преминаване, докато в Сърбия и Македония беше създаден коридор и това улесни всички), както и за закупуване на консумативи. В края на пътуването, ако са успели да стигнат до Германия или Швеция, най-предпочитаните държави, те са похарчили над 15 000 евро в държавите, през които са преминали – разходи за подслон, за храна, дрехи и др. Пари, останали директно в местната икономика.
Не на последно място – да се запитаме коя държава би отделила пари, за да раздава на едни преминаващи хора, самите те имащи много антиамерикански виждания? Да раздава по над 1 000 долара на човек? Логиката, когато я използваме, показва, че подобно твърдение е смешно и явно някой се опитва да ни прави на глупаци, за да получи посещения в сайта си.
И накрая – има теза, че с бежанците ще влязат радикални бойци. По този въпрос отдавна се изказаха мнения на видни специалисти, че това е по-скоро спекулация. Към мненията на тези специалисти, сред които и бившият агент на френското разузнаване Клод Монике, анализ на агенция Ройтерс, базиран върху експертни оценки, показва, че групировки като „Ислямска държава“ нямат голям интерес да изпращат бойци в Европа, тъй като се снабдяват с такива, т.е. европейски доброволци пътуват за Сирия и Ирак, за да се бият на страната на джихадистите, а не обратното. В момента потокът е в посока Близък изток, а онези, които са на територията на европейските държави са обект на наблюдение още с връщането си, както и стана с един немски джихадист, който беше арестуван веднага на границата. Повече доверие в институциите в случая няма да е лошо. Не се отрича опасността от „Ислямска държава“, но тя идва от симпатизанти в самата Европа, а не от бойци, които могат да влязат с бежанците (които всъщност бягат и от действията на джихадистите). Тези доклади нямат значение за популизма, защото играта със страховете на хората винаги печели я избори, я някое депутатско място. Защо да питаме за проблемите с икономика, липсата на работни места и перспективи пред младите, когато на вратата ни чука „ислямската заплаха“, нали?