Через несколько дней в чикагском русском театре “Атриум” состоится премьера спектакля “Лилит или Ева. Тривиальный роман”. Накануне премьеры я беседую с актером и руководителем театра Евгением Колкевичем.
“…А что до плоскости ума, Нет ничего мудрее,
Чем тривиальный наш роман С Адамом, Евой, Змеем”
– Женя, в новом спектакле вы играете роль Адама. Чем вас привлекла история Адама, Евы и Лилит?
– Эта история привлекла меня возможностью обратиться к одному из первых мифов о сотворении мира. Сама по себе история очень театральная и абсолютно вневременная. В нашем случае она происходит сегодня, в баре “Эдем”. Первый акт называется “Лилит”, второй – “Ева”. Как известно, в каждой женщине есть Лилит и Ева. Лилит – сексуальность и привлекательность, Ева – мать и хранительница очага. Земная Ева и сотканная из духа Лилит. Господь сотворил Адама и Еву, выделил им рай, Эдемский сад, и сказал: “Живите и радуйтесь”. Как на курорте: “Все включено”. А им показалось мало… С религиозной точки зрения понятно забвение имени Лилит – ведь она ослушалась Бога! Лилит – первый диссидент на этой Земле. Она первая сказала слово “Нет” и произнесла имя Господа вслух. На самом деле произошел “брачок”.
– Первая ошибка Бога?
– Да. Бог по всей видимости хотел улучшить свой вариант человека, но переборщил. Адам – обычный человек, а Лилит – личность! Она летать может! Лилит – вторая, а второй вариант всегда получается лучше. Бог сказал Адаму: “Я создал Лилит для тебя”. И Адам это повторяет Лилит. А Лилит, оказывается, может жить и без Адама. Она отвергает Адама: “От тебя, Адам, пахнет глиной”. Первый конфликт. Бог выгнал Лилит из Эдема, она отправилась в пустыню к демонам и там вкусила сладости греха. Лилит стала демоническим персонажем. Господь наказал ее, повелев, чтобы каждый день умирали сто ее детей. Во многих религиях она существует как ночной демон, приходящий к юношам и соблазняющий их.
– Среди действующих лиц я не нашел Бога…
– Его нет, за сценой звучит его голос. Не буду раскрывать секрет, но скажу, что звучит он очень необычно.
– Так что, у вас все серьезно?
– Нет, конечно. Серьезно это делать невозможно. Спектакль у нас ироничный, с элементами сюра, стеба и мистики. В конце спектакля Адам с Евой уходят из рая, и Адам поет финальную песню: “Когда Бог отвернулся от нас…” Выходит Падший ангел и говорит: “Да, кстати, вы забыли кредитную карточку. На ней, правда, нулевой баланс, но вы знаете, за все надо платить. Вы приобрели свободу, любящую женщину – что вам еще надо?”. Тривиально скажете? Отвечу словами Льва Ленчика: “Мне тривиальность по душе, Мне с ней легко, по-свойски, Она с клише и без клише Ведет себя геройски… А что до плоскости ума, Нет ничего мудрее, Чем тривиальный наш роман С Адамом, Евой, Змеем”.
– “Лилит или Ева” – седьмой спектакль, который режиссер Андрей Тупиков ставит в “Атриуме”. Вам по-прежнему интересно с ним работать?
– Нам интересно с ним работать, а Андрею интересно работать с этим материалом. Его сразу зацепила тема. Кроме того, он никогда до этого не делал музыкальных спектаклей, поэтому он фантазирует сам и дает возможность нам фантазировать. В самом начале репетиций он сказал: “Ребята, если мы не будем фонтанировать идеями, ничего не получится”. Наш спектакль – чистый эксперимент. Мы “кайфуем”, репетируя, придумывая, фантазируя, создавая… У нас даже есть сцена с куклами, пародия в стиле “Необыкновенного концерта” Сергея Образцова.
– Соответственно, понадобятся кукольники?
– Мы и кукольниками будем. Тупиков идет от актера. Мы обсуждаем роль, и постепенно актер выстраивает историю своего образа. Мне интересно вживаться в жизнь своего персонажа, придумывать ему историю, детали биографии. Так было во всех моих ролях. Когда мой герой родился, кем он был – я придумываю ему жизнь и начинаю в эту жизнь вживаться. Только тогда я понимаю мотивы его поступков и то, как мне нужно играть роль. Я уже реагирую не как Женя Колкевич, а как человек, жизнью которого я сегодня живу.
– Многие актеры говорят, что процесс репетиций спектакля интереснее, чем сам спектакль.
– Я готов подтвердить эти слова. Я наслаждаюсь процессом репетиций. Всегда хочется этот процесс растянуть, и всегда репетиций не хватает.
– Расскажите, пожалуйста, о вашей команде. Знакомые все лица, или нас ждут сюрпризы?
– Лица, в основном, знакомые, но в новых, неожиданных ролях, а это значит, что сюрпризы будут. Роли Лилит и Евы исполнит одна актриса – Людмила Гольдберг, в ролях Бармена и Падшего ангела – Борис Кофман, в роли Ангела-хранителя – Зоя Фрейман. Ваш покорный слуга превратится в Адама. Говоря о команде, я хочу назвать художника-постановщика спектакля Игоря Вельгача. Он сделал потрясающие вещи, например, придумал движущуюся змею, создал такие декорации, которых у нас никогда не было. Дизайном костюмов занимается Таня Кофман. Хореограф – Валерий Долгалло.
– В подзаголовке спектакля сказано: “Музыкальная притча”. То есть музыка в спектакле играет большое значение?
– Огромное! В спектакле шестнадцать песен и много танцев. На сцене – только живая музыка и только живой звук! Певица, музыканты, танцовщица входят в состав действующих лиц: Певица – Зоя Фрейман, Пианист – Михаил Антошин, Скрипач – Михаил Клейнерман, Гитарист – Гарик Данилевский. Таков ансамбль бара “Эдем”. Роль Танцовщицы исполняет Ругия Кулиева. Она впервые работает с “Атриумом”. Приехала в Чикаго только два с половиной месяца назад. Молодая, талантливая, умная актриса. В нашем спектакле она выполняет функции второго хореографа.
– Можно ли сказать, что этим спектаклем театр продолжает направление, начатое спектаклем “Посвящается Вам!”?
– Да, театр продолжает развивать музыкально-поэтическое направление. Этот спектакль, как и в случае с Окуджавой, рождается в недрах коллектива. Только если в случае Окуджавы мы имели дело с одним автором, то здесь авторов будет много. Инсценировка сделана Александром Фрейманом. В спектакле звучат произведения поэтов Серебряного века, Александра Вертинского, Осипа Мандельштама, Сильвы Капутикян и многих других.
“Вот же я, ведь вот же я”
– Женя, давайте вернемся в Москву вашего детства… Где вы учились?
– Детство у меня было очень насыщенным. В одиннадцать лет я поступил в Московское военно-музыкальное училище. Это – уникальная школа, единственная в мире. Помнишь мальчиков-барабанщиков, которые открывали парады на Красной площади? У меня было семь таких парадов. Мы участвовали во всех правительственных мероприятиях…
– Так мы, оказывается, видели вас по телевидению?
– И даже не догадывались об этом. (Смеется.) Я себя видел по телевидению очень часто. Подбегал к экрану и показывал: “Вот же я, ведь вот же я”. С нами занимались потрясающие педагоги, мы получили прекрасное образование. Конечно, мы много занимались музыкой. Сама атмосфера, которая царила в школе, заражала. Даже если ты не хотел заниматься, ты вынужден был это делать. Я помню, в пятнадцать лет в шесть часов утра вставал заниматься на кларнете.
– Никто не заставлял?
– Никто! Я вставал, потому что я должен был выучить свой урок. И это не потому, что я такой уникальный. Так делали многие. Это было естественно. Ничего особенного. При этом это была потрясающая школа в плане физической подготовки. Мы играли в футбол, баскетбол, волейбол, хоккей, занимались гимнастикой. Выпускники нашей школы расходились по всем направлениям: они поступали в МГИМО, консерваторию, шли в переводчики. Это говорит о том, какое всестороннее образование дала нам школа.
– Это была школа для мальчиков?
– Да, в школе учились только мальчишки. А с девчонками мы встречались на танцплощадке, когда были время и возможности.
– Суровые времена…
– Гимназия. Когда встречались с девчонками, они говорили: “Вы как-то взрослее наших ребят выглядите”. Наверное, это действительно было так… Мы ходили на концерты, посещали театры, и для нас эти походы были обычным явлением. К концу учебы мы знали всех билетеров, и нас все знали. Мы с ними здоровались, и они нас пропускали.
– Как я вам завидую! Когда я приезжал в Москву, главной проблемой всегда было достать билеты в тот или иной театр, на тот или иной концерт…
– Думаешь, я это тогда понимал? Я только сейчас понимаю, насколько это важно для формирования личности. Поэтому сейчас родителям тоже важно приводить детей на концерты, показывать им спектакли.
– А что было после “гимназии”?
– Военно-дирижерский факультет Московской консерватории. Я учился в классе дирижера Георгия Петровича Алявдина. На госэкзаменах нам дали несколько оркестров. Поскольку я был в классе у такого известного педагога, я дирижировал хорошим оркестром! (Смеется.) Оркестр определялся уровнем педагога… В конце семидесятых годов в Советский Союз впервые приехала группа “Бонни М”. Это было огромное событие. Они выступали в Концертном зале “Россия”. Я этот зал знал вдоль и поперек и попал на концерт бесплатно. Прошел через служебный вход. После концерта у меня был шок. Я ведь по натуре – эстрадник, всегда увлекался эстрадной музыкой. А тут вдруг представилась возможность увидеть настоящих звезд!.. У нас на курсе тоже был настоящий вокально-инструментальный ансамбль. Я был солистом. Пел, играл на ритм-гитаре. Это было очень для нас интересно и, могу вам сказать, выгодно, потому что когда нас “Иваны Ивановичи” просили, чтобы мы выступили, нас снимали с занятий и мы ехали выступать в какие-то заведения. Было здорово, но главное, что с уроков можно было официально уйти!
– Вы играли, сочиняли, пели?
– Пою я давно. Первый раз вышел петь в четыре года, в детском саду. Исполнил песню из кинофильма “Неуловимые мстители”. Во времена моей молодости было очень популярно петь на английском и итальянском языках. В школе и консерватории я учил немецкий, а тут запел на итальянском и английском. Мы всегда говорили – на “марсианском”… С тех пор так и пою всю жизнь… (В Америке Евгений Колкевич выпустил альбом песен “Неностальгия”. Среди них – песни из спектакля “Юнона и Авось”. – Прим. автора.) А сочинять только в юности пробовал.
– А как же музыка к стихотворению Булата Окуджавы “Над площадью базарной”, которую вы сочинили?
– Да, было дело. В “Атриуме” мы репетировали “Посвящается Вам!” Нужно было развить тему, не хватало песни, и я ее написал за один вечер. Но это так, исключение…
– Вы работали по специальности?
– Закончив консерваторию, я уехал в Прибалтику и шесть лет проработал под Каунасом. У меня был оркестр, который потом превратился в джазовый биг-бэнд “Контакт”, а позднее я добавил в оркестр струнные инструменты и получился самый настоящий симфо-джаз. Мы очень много гастролировали. В Прибалтике оркестр участвовал в районных и республиканских праздниках песни. Я даже входил в комиссию, которая выбирала коллективы для республиканского смотра. Для меня жизнь в Прибалтике – луч света в темном царстве! До отъезда в Америку я каждый Новый год встречал в Литве. Ездил к своим друзьям.
“Беру свои слова обратно”
– В образовании театра “Атриум” “виновата” моя жена. Когда я ей рассказал об идее Славы Кагановича “поиграть в театр”, она сразу спросила: “Кем ты собираешься быть? Актером? Ты, кроме себя, играть никого не можешь”. Я обиделся и решил доказать. Если бы Лена не сказала эту фразу, я не знаю, поехал ли бы к Славе… Полгода мы репетировали. Я ничего не рассказывал дома. На генеральную репетицию Лену не пригласил.
– Получается, она ничего не знала?
– Она знала, что мы что-то затеваем, но о будущем спектакле даже не догадывалась. После премьеры “Феноменов” она подошла ко мне и сказала: “Беру свои слова обратно”. Это было для меня высшей похвалой. Так все и началось…
– В “Феноменах” вы играли две роли…
– Положительную и отрицательную. Движения одного героя замедленные, степенные, потому что он – весь такой положительный. А второй – дерганый, плечо вздрагивает, походка быстрая, говорит тонким голосом. (Женя артистично показывает своих первых героев: Михаила и Антона Прохоровых. – Прим. автора.)
– После “Феноменов” было много ролей. За десять лет вы не пропустили ни одного спектакля. Какую роль вы считаете вашим лучшим актерским достижением?
– Инспектор Шеваль в спектакле “Ужин дураков” по пьесе Франсиса Вебера.
– Я, честно говоря, ожидал, что вы назовете Пигдена из “Номера 13”…
– Там играть легко. Роль по существу никакая. Мне кажется, что ее Куни написал просто так, для связки.
– Но Куни ведь не писал пластику героя. Это вы сами придумали?
– Я придумал очки, челку, а с походкой мне помогло знакомство с Евгением Яковлевичем Весником. У него была большая коллекция походок. Более ста тридцати видов! Ему даже звонили очень известные актеры и советовались, какую походку придумать. Как он замечательно показывал, как выражал характер человека в его походке! Когда я репетировал Пигдена, я вспомнил коллекцию Весника. Вот что значит – одна встреча с Мастером!.. Секретарь Пигден в “Номере 13” – моя самая любимая роль. Играя Пигдена, я всегда получаю огромный энергетический заряд от зрителя. Играть эту роль – всегда удовольствие. А для Шеваля нужно было создавать образ, которого вообще не было. В результате эпизодическая роль оказалась значимой. После спектакля мне говорили, что меня узнали только после того, как я сказал последнюю фразу. Это для меня – высший комплимент. Так же, как в “Молдаванке…”. Мне рассказывали, что зрители спрашивали: “А где Колкевич?”
– Вы любите все свои роли?
– Да. Я люблю быть на сцене разным. У меня нет ни одной одинаковой роли. Михаил и Антон Прохоровы, Комиссар, Степан, Подколесин, Пигден, граф Альбофьорита, Мендель, Адвокат в “Слугах фемиды” – в этой роли Тупиков заставил меня научиться жонглировать.. . Все роли разные!
– В какой степени они стали результатом режиссерских усилий и насколько велика в них была ваша личная импровизация?
– У Тупикова потрясающее умение вынуть из актера все, на что он способен. Мне, например, казалось, что всю роль в “Номере 13” я сделал сам. Во время репетиций я даже немного обижался на него: “Андрей, ты не обращаешь на меня никакого внимания”. На это Андрей отвечал: “Если я тобой не занимаюсь, значит, у тебя все хорошо”. Только потом я понял, что режиссер дает тебе возможность найти себя в роли. Ничего не надо придумывать! Чем ближе ты к себе, тем органичнее и честнее получается. Но ты всегда находишься под строгим контролем режиссера. Так что все импровизации у нас в рамках режиссерского решения.
– Вы любите подчиняться режиссеру или склонны доверять своей интуиции?
– Я подчиняюсь режиссеру, доверяя своей интуиции.
“Жизнь продолжается…”
– Через несколько дней – премьера нового спектакля. Что дальше?
– 10 и 11 декабря мы отыгрываем спектакль и на следующий день начинаем работу над новым. 11-12 февраля 2012 года – еще одна премьера! В марте 2012 года приезжает режиссер Наталья Андреева, и мы начинаем делать новую постановку. К лету следующего года в репертуаре театра появятся три новых спектакля. А дальше – новая встреча с Андреем Тупиковым. Жизнь продолжается…
Notabene! Премьера спектакля “Лилит или Ева. Тривиальный роман” состоится 10 и 11 декабря 2011 года в 7 часов вечера в зале “Christian Heritage Academy” по адресу: 315 Waukegan Road, Northfield, IL 60093. Все подробности – на сайте http://atriumtheater.org/. Билеты можно приобрести в театральных кассах Чикаго и пригородов.
Сергей Элькин,
http://sergeyelkin.livejournal.com/
Фотографии к статье:
Фото 1. Евгений Колкевич
Фото 2. Перед эфиром
Фото 2. Счастливое детство (1978 год)
Фото 3. Музыканты тоже прыгали с парашютом
Фото 4. На концерте в Каунасе (1985 год)
Фото 5. Группу “Контакт” в Прибалтике знали
Фото 7. Концерт “Три русских тенора в Америке”. Слева направо – В.Полозов, И.Шаломаев, А.Рыкунов, Е.Колкевич
Фото 10. Десять лет в “Атриуме”
выйди на меня